1-72
пятница. не читать, если вы не хотите уснутьбез восьми одиннадцать, я жду маму, которая в гостях, и считаю время, как обычно, зная, что это ничему не поможет, и слушаю sopor, а до этого – placebo, как и обещала, и делаю презентацию к докладу по теме, которая всем скучна, но благодаря которой меня могут освободить от сдачи экзамена по английскому, что, в сущности, неплохо.
я – лев толстой: моя основанная задача – чтобы предложение начиналось с маленькой буквы и подчеркивалось зеленым; черные буквы и зеленые волны – это счастье.
у меня тонкие запястья, но короткие пальцы и некрасивые ногти, значит, руки в совокупности тоже некрасивы, а руки – это продукт труда, какая прелесть, завтра нам раздадут контрольную по биологии, она была в среду, если я вам интересна, вам должно быть интересно и то, что я пишу, то есть все это, но сие вряд ли возможно, и мы опять выходим на тему маленького человека!!!
извини, бабушка, я немного опоздала к телефону, но не потому, что он красный, а я не переношу красный цвет, и не потому, что на нем диск и отходит волнистый провод, ведь я все это очень даже люблю, а потому, что во всех трех комнатах, и в прихожей, и в кухне, и даже в санузле был выключен свет, а чтобы добраться до звенящего аппарата, необходимо пройти по скатанному ковру, не врезаться в стул, на котором спит кошка, и не удариться об угол тумбочки, на котором он стоит, а еще желательно выйти из моей комнаты.
это здорово, что у меня есть своя комната. у некоторых ее нет. а у меня есть. это здорово.
а почему должна быть красная шапочка, когда есть золушка, huh? почему я пишу это, хотя процесс (не кафка) не доставляет мне никакого видимого удовольствия, просто автоматически (я в детстве обожала слово «машинально», кстати, даже не до конца осознавая его лексическое значение), чтобы в ушах отдавался этот звук удара по кнопкам, или клавишам, как вам угодно?
подать мне ракушку! я спрячусь в нее и уползу от вас, потому что вы меня не переносите, вы меня ненавидите, я устрою ядерную войну в приватной обстановке и вы поднимите свои глаза, взвешивая их, как на весах, на ладони и скажете: пожалуй, тридцать фунтов будет достаточно, а я отвечу: тридцать три, будьте добры. у меня есть два глаза и мне не нужно больше.
был рассказ у бредбери – там человек взял и полетел, а перед этим выкурил сигарету, но никому ничего не рассказал, а есть еще один рассказ, про тебя, и еще один, где фигурирует мое имя, он называется, конечно, «бред» – прочтите на досуге, в последний раз.
я слушаю resume. я очень люблю resume. осенью я шла по улице и слушала много-много анны, и вот на resume я начала безудержно плакать, даже не пытаясь скрыть слез, и какой-то мужчина взял своего маленького сына за руку и быстро провел мимо меня, а какая-то женщина посмотрела на меня и растворилась.
иногда я, знаете ли, хочу быть медузой-горгоной, а иногда хочу умереть от чахотки. это к тому, что, видите, какие желания бывают: ненужные и невыполнимые.
я дико скучаю по нерожденным буквам.
я вспоминаю, как летом читала-зачитывалась «морем» бэнвилла, сидела в школьном холле и ждала кого-то, кто уже, оказывается, ушел, и читала, и это я запомню на всю жизнь, потому что помню уже более полугода, и был дождь, и была серая погода, а там проступила такая фраза: «анна умерла перед рассветом», а еще есть у рембо: «голод мой, анна, анна, мчит на осле неустанно».
что еще я помню? четверг 2006 года.
еще? звезды над горами летом 2007 года.
я ненавижу человечество,
я от него бегу спеша.
мое единое отечество –
моя пустынная душа.
я умер, я умер, и хлынула кровь
без минуты полдвенадцатого. наш поэтический вечер окончен, и мы призваны, мы присуждены к возвращению в прозаическую жизнь.
что я буду есть сегодня, мама? мои ноги закончились, мои руки плачут, мои животные разбежались в ужасе, когда дерево заглянуло в хижину к приживалке, мое горло кричит тебе, а ты кормишь водителя пятнадцатью рублями, мама, я не знаю, что с нами будет, когда наступит великий адолох.
15р. – это 15 минут здорового сна по дороге в школу или нездорового чтения при возвращении.
я чередуюсь.
я думаю, как могло бы пойти мое развитие, если бы не некоторые случайные факторы, которые все так испоганили, и какие это факторы.
мама: я буду в двенадцать.
я: да, хорошо. (яда! horror show! – скрытые лозунги, привет энтони и тебе, дорогой алекс)
f*ck.торы – это не те книги и не те люди, но как я могла читать не те книги, если сама выбирала их, и как я могла общаться не с теми людьми, если мне было приятно с ними общаться? я очертила круг подле себя и продолжаю чертить, все сужая границы, и мел крошится в руках моих, а может, это не мел, а кусочек стекла или сахар.
самолетик прилетел.
самое главное: это не понимать, а воспринимать. если вы не понимаете, это еще не значит, что вы действительно не понимаете, а вот если вы не воспринимаете, тогда вы ничерта не понимаете и не поймете.
оттла понимает кое-что, даже многое
без восьми двенадцать. у меня закончилась музыка, а внутри как будто разворачивается огромный розовый червь, возможно, плюшевый. пригласите меня на чашечку чая, пожалуйста.
я – лев толстой: моя основанная задача – чтобы предложение начиналось с маленькой буквы и подчеркивалось зеленым; черные буквы и зеленые волны – это счастье.
у меня тонкие запястья, но короткие пальцы и некрасивые ногти, значит, руки в совокупности тоже некрасивы, а руки – это продукт труда, какая прелесть, завтра нам раздадут контрольную по биологии, она была в среду, если я вам интересна, вам должно быть интересно и то, что я пишу, то есть все это, но сие вряд ли возможно, и мы опять выходим на тему маленького человека!!!
извини, бабушка, я немного опоздала к телефону, но не потому, что он красный, а я не переношу красный цвет, и не потому, что на нем диск и отходит волнистый провод, ведь я все это очень даже люблю, а потому, что во всех трех комнатах, и в прихожей, и в кухне, и даже в санузле был выключен свет, а чтобы добраться до звенящего аппарата, необходимо пройти по скатанному ковру, не врезаться в стул, на котором спит кошка, и не удариться об угол тумбочки, на котором он стоит, а еще желательно выйти из моей комнаты.
это здорово, что у меня есть своя комната. у некоторых ее нет. а у меня есть. это здорово.
а почему должна быть красная шапочка, когда есть золушка, huh? почему я пишу это, хотя процесс (не кафка) не доставляет мне никакого видимого удовольствия, просто автоматически (я в детстве обожала слово «машинально», кстати, даже не до конца осознавая его лексическое значение), чтобы в ушах отдавался этот звук удара по кнопкам, или клавишам, как вам угодно?
подать мне ракушку! я спрячусь в нее и уползу от вас, потому что вы меня не переносите, вы меня ненавидите, я устрою ядерную войну в приватной обстановке и вы поднимите свои глаза, взвешивая их, как на весах, на ладони и скажете: пожалуй, тридцать фунтов будет достаточно, а я отвечу: тридцать три, будьте добры. у меня есть два глаза и мне не нужно больше.
был рассказ у бредбери – там человек взял и полетел, а перед этим выкурил сигарету, но никому ничего не рассказал, а есть еще один рассказ, про тебя, и еще один, где фигурирует мое имя, он называется, конечно, «бред» – прочтите на досуге, в последний раз.
я слушаю resume. я очень люблю resume. осенью я шла по улице и слушала много-много анны, и вот на resume я начала безудержно плакать, даже не пытаясь скрыть слез, и какой-то мужчина взял своего маленького сына за руку и быстро провел мимо меня, а какая-то женщина посмотрела на меня и растворилась.
иногда я, знаете ли, хочу быть медузой-горгоной, а иногда хочу умереть от чахотки. это к тому, что, видите, какие желания бывают: ненужные и невыполнимые.
я дико скучаю по нерожденным буквам.
я вспоминаю, как летом читала-зачитывалась «морем» бэнвилла, сидела в школьном холле и ждала кого-то, кто уже, оказывается, ушел, и читала, и это я запомню на всю жизнь, потому что помню уже более полугода, и был дождь, и была серая погода, а там проступила такая фраза: «анна умерла перед рассветом», а еще есть у рембо: «голод мой, анна, анна, мчит на осле неустанно».
что еще я помню? четверг 2006 года.
еще? звезды над горами летом 2007 года.
я ненавижу человечество,
я от него бегу спеша.
мое единое отечество –
моя пустынная душа.
©максимилиан волошин
я умер, я умер, и хлынула кровь
©велимир хлебников
без минуты полдвенадцатого. наш поэтический вечер окончен, и мы призваны, мы присуждены к возвращению в прозаическую жизнь.
что я буду есть сегодня, мама? мои ноги закончились, мои руки плачут, мои животные разбежались в ужасе, когда дерево заглянуло в хижину к приживалке, мое горло кричит тебе, а ты кормишь водителя пятнадцатью рублями, мама, я не знаю, что с нами будет, когда наступит великий адолох.
15р. – это 15 минут здорового сна по дороге в школу или нездорового чтения при возвращении.
я чередуюсь.
я думаю, как могло бы пойти мое развитие, если бы не некоторые случайные факторы, которые все так испоганили, и какие это факторы.
мама: я буду в двенадцать.
я: да, хорошо. (яда! horror show! – скрытые лозунги, привет энтони и тебе, дорогой алекс)
f*ck.торы – это не те книги и не те люди, но как я могла читать не те книги, если сама выбирала их, и как я могла общаться не с теми людьми, если мне было приятно с ними общаться? я очертила круг подле себя и продолжаю чертить, все сужая границы, и мел крошится в руках моих, а может, это не мел, а кусочек стекла или сахар.
самолетик прилетел.
самое главное: это не понимать, а воспринимать. если вы не понимаете, это еще не значит, что вы действительно не понимаете, а вот если вы не воспринимаете, тогда вы ничерта не понимаете и не поймете.
оттла понимает кое-что, даже многое
©франц кафка
вот только не надо принимать, если не воспринимаете, ибо это обман и карается смертной казнью через повешение и просовывание языка в дырочку на пятке, чтобы получилась смешная фигурка лжеца. человек растратился на безответных людей и жил, пока пара-тройка верных&преданных кормила его через we.сочные трубочки, а потом он стал трупом, его оплакали какие-то личности, священник прочитал свою нелепицу по бумажке и благословил шелуху на целование. шелуха подходила и брала у трупа автограф, не целуясь, и фотографировалась с ним, заслоняя собой объектив, и радостно бежала домой, забывая о том, что на ее дом напали тараканы и обесчестили черепицу.без восьми двенадцать. у меня закончилась музыка, а внутри как будто разворачивается огромный розовый червь, возможно, плюшевый. пригласите меня на чашечку чая, пожалуйста.
-
-
10.02.2008 в 18:42могу предположить,насколько неуместно здесь это писать,но
ты обещал мне совместный фотопроект.
хочу употребить слово "недурственно",но куда его впихнуть - ума не приложу.
а сказать тут можно только то,для чего не придумано слов.
-
-
10.02.2008 в 19:01я очень хочу совместный фотопроект.
недурственный фотопроект, хм?
скажи вот так: "..."